На плотине оставались до утра. Нам вернули оружие, как и обещали, даже ужином покормили. Зудин ушёл куда-то с Рубцовым, с которым они о чём-то оживлённо говорили, а нас просто оставили в покое. Подселили в палатки к Валериным «пацанам», которые хоть и были всё больше из солдат, но по повадкам уже больше напоминали бандюг. Впрочем, к нам были доброжелательны, а уже знакомые Матроскин и Швили так и вовсе за своих сошли. Они уже третий день маялись в этом месте бездельем, приплыв с верховьев Волги на двух катерах, и время проводили, как на пикнике. Вот и на этот вечер у них был по плану шашлык с водкой, и я, грешен, напился так, что еле до палатки дошёл. И вырубился, едва успев накрыться спальником. Всё, больше нервы напряга не выдержали.
До того, как напился, болтал с Валерой, который в прошлом оказался какой-то немалой фигурой в малопонятном для меня московском бизнесе и который с первыми днями Беды плюнул на прошлое, да и уехал со своим другом детства, неким Вовой Самбистом, строить известный нам Базар. Открылась и причина, почему Валера нам помогал: он не любил Бурко, который каким-то неприятным образом пересекался с ним в делах в мирные времена, ну и не отказал себе в удовольствии немного поломать тому планы. Повезло нам, в общем, потому что по всему остальному Валера никак добряка не напоминал. Бандит бандитом, кем бы он ни был раньше. Было бы ему выгодней нас «фамкоровским» разменять — секунды бы не задумался. Хотя выгодно ему было, просто вожжа под хвост попала. «Ндрав у меня такой, ему не перечь!»
На следующее утро нас всех чуть не по тревоге разбудили. Будил наш Зудин, неизвестно откуда пришедший с довольным видом и заявивший:
— Вчера была связь с врагами нашими. Встреча состоится. Выдвигаемся в Нижний, колонной, извольте получить свою технику.
— Да ну? — поразился я.
— А что им с ней ещё делать? — усмехнулся он. — Решили вопрос. При Рубцове из нашего ведомства люди есть, в том числе и знакомые, так что поручились. Можешь мне при случае бутылку поставить. Коньяку. И хорошего, где хочешь, там его и мародёрь.
— Не вопрос! — обрадовался я. — Санёк, Шмель, бегом за машинами! Мелихов, собирайся резче, наука! Потом похмельем помаешься! — Затем я снова обратился к Зудину: — Наши в курсе, что мы едем?
— Насчёт конкретно ваших — не скажу, но ГУЦ в курсе. Так что и вашим, наверное, сообщили. Ладно, занимайтесь по плану, я с Рубцовым поеду, пока у нас дружба напропалую.
Колонна выстроилась из нескольких разношёрстных машин. Два наших борта, две «семидесятки» и бронированный «Тигр» Рубцова, ещё «Тигр», «Выстрел» и «Водник», утыканный антеннами, от Циммермана, который тоже ехал. Нас он теперь откровенно игнорировал, словно тут не мы, а гладкое место. А может, и вправду потерял интерес, у меня о нём впечатление сложилось, что мужик он такой, как чурбан бесчувственный. Хотя вчера вспылил.
К удивлению моему, к нам присоединился Валера с двумя своими неразлучными помощниками. Они лихо вскарабкались на броню, расположились, пристроив оружие на коленях.
— У меня в Нижнем дела торговые, — пояснил Валера. — Потом вернусь с колонной, которая к плотине пойдёт. Ну и за вами по дороге присмотрю, если вы без меня такие беспонтовые.
И заржал.
— Куда точно идём-то, слышал? — спросил я.
— Не-а, — покачал он головой. — Куда поведут, туда и поедем.
— В Сормово, сказали, — всунулся Большой, моргая на солнце красными с похмелья глазами. — Я подслушал, механы болтали, пока в колонну строились.
— Это хорошо, — обрадовался я. — Если «заводских» территория, то нам вообще всё как надо.
— Их самых, — кивнул Володя. — Похоже, что военные условие поставили.
Колонна тронулась. Проскочили через маленький городок Заволжье, весь перекрытый баррикадами и рогатками с колючей проволокой, выскочили на шоссе, ведущее вдоль Волги. Шли довольно быстро, уверенно, никого не опасаясь, по своей земле, от чего я давным-давно отвык.
Слева недолго тянулась широкая лента реки, затем дорога ушла в сторону, за горизонт тянулись поля, мелькали дачные посёлки, было жарко, и ни за что не подумаешь, что в этом мире что-то не так. Разговор на броне за шумом затих, как обычно бывает, все просто лениво глазели по сторонам и маялись от алкогольной абстиненции.
До Нижнего тоже добрались быстро, проскочили по окраинам, держась поближе к реке. Мертвяки на улицах были, но уже немного — стрельба закончилась, вот они и расползлись, как тараканы по щелям. Вскоре мелькнули уже знакомые опорные пункты «заводских», на которых службу несли теперь военные, затем ворота заводской территории, куда колонну и запустили. А за воротами была большая площадь между цехами, где техника строилась по линии, и там я увидел наши «уазики» и стоящих возле них наших, в том числе и Татьяну. И Белявский был с ними, что меня удивило, с Машей в обнимку.
Потом… Потом всё было, как положено: шумно, объятия, поцелуи, крики. Помню навалившееся на меня ощущение полной безопасности, ощущение «своих стен». «Кремлёвские» нас покинули, просто пообещав вызвать по радио в случае уточнений по времени и месту встречи. Конкретной информации о прилёте людей из «Фармкора» пока не было, и точно было известно, что состоится встреча не сегодня.
Нас же потащили обедать, только Зудин опять куда-то исчез. Свалил, естественно, и Валера, у которого были здесь какие-то дела. С его слов выходило, что Рубцов помог ему добыть в затоне небольшую баржу, которая ему нужна была до зарезу.